В XX веке колониальные цели Лондона в Палестине столкнулись с сионистским национальным проектом. Британцы изначально видели в еврейских поселенцах инструмент контроля над стратегическим регионом и воплощение библейских пророчеств. Сионисты же использовали британский мандат как платформу для образования независимого государства. Этот конфликт интересов предопределил будущий кризис. Сегодня мир пожинает горькие плоды провалившегося эксперимента Британской империи.
После Первой мировой войны Палестина стала британской подмандатной территорией, не вписываясь в привычные колониальные схемы. Поселенческие колонии (такие как Канада, Австралия, Новая Зеландия и другие) развивались за счет метрополии, а эксплуатируемые, необходимые по стратегическим соображениям — служили источником ресурсов.
Ценность Палестины определялась ее ролью «буфера» между подконтрольным Великобритании Суэцким каналом и сферой влияния Франции в Сирии и Ливане. В то же время Палестина активно заселялась евреями — сначала европейскими, затем и выходцами с Востока. Для британских протестантов это было исполнением пророчеств — новый крестовый поход за «освобождение» Святой Земли. Подобные представления тесно переплетались с имперской прагматикой.
Исследуя природу сионизма в работе «Британский проект в Палестине: колониальный “национальный очаг”», научный сотрудник Центра ближневосточных исследований Российской академии наук Людмила Самарская приводит точки зрения разных сторон. Палестинские исследователи трактуют сионизм как форму европейского колониализма с опорой на библейские нарративы. Израильские ученые подчеркивают стремление сионистов к возрождению исторической родины. Компромиссная позиция признает колониальные методы (например, основание еврейских поселений и учреждение банков), но отмечает иную риторику.
Важным элементом сионизма было обращение к переосмысленным истокам еврейской религиозной традиции. Идеология колониализма, в свою очередь, переработала христианские идеи, повлиявшие на развитие концепции «бремени белого человека» — он должен стремиться нести знание, веру и прогресс менее развитым народам. Многие политические деятели Великобритании действительно верили в цивилизаторскую и просветительскую миссию империализма.
Палестина вписывалась в эту систему заметнее остальных подконтрольных Великобритании территорий: наряду с благом для местных арабов возвращение евреев на Землю Обетованную считалось благородной и даже пророческой миссией. Ее роль в мировоззрении политиков той эпохи объясняет публикацию Декларации Бальфура — о поддержке британским правительством образования в Палестине «национального очага». Не меньшую роль играли стратегические соображения — контроль над Палестиной укреплял позиции Британии на Ближнем Востоке.
Теодор Герцль, основатель политического сионизма, рассматривал основание еврейского государства именно в рамках европейского колониального доминирования. Сионистские лидеры полагали, что арабы примут еврейских переселенцев с энтузиазмом. Однако местное население отвергало сионистскую колонизацию. Уже в 1920 и 1921 годах в Палестине вспыхнули арабские волнения, за которыми последовали более серьезные восстания.
Конфликты вынудили британцев резко свернуть прежний курс. Военные деятели империи осознавали сложности, сопряженные с несогласием местных арабов с Декларацией Бальфура. Глава британской военной разведки Уильям Туэйтс в 1920 году писал, что «нет основания предполагать, что сионистская Палестина когда-либо будет действительно дружественной Великобритании; в любом случае эта дружба сохранялась бы лишь до тех пор, пока сионистское государство зависело бы от военной защиты Великобритании».
С течением времени арабские требования самоуправления для Палестины никуда не исчезли. К 1939 году британская политика зашла в тупик: предложения о разделе Палестины сменились курсом на единое государство, что не удовлетворило ни одну из сторон. Так британский мандат потерпел крах, заложив основу для будущего ближневосточного конфликта.
ГСВ "Россия - Исламский мир"
Фото: Jolyne D/Pixabay
