«Знание отличается от веры тем, что знаем мы одним рассудком и поэтому можем определить словами предмет знания, верим же всем духовным существом нашим и, хотя более уверены в предметах веры, чем в предметах знания, не можем словами определить предмета веры»
Лев Толстой
Лев Николаевич Толстой – один из немногих писателей, ставший известным не только в самой России, но и по всему миру, в том числе особо любим он был на мусульманском Востоке. Немалое значение в этом сыграла его активная переписка с известными духовными лидерами восточного мира (индусом Махатмой Ганди, египтянином Мухаммедом Абдо и другими), а также популяризация его идей в мусульманской прессе как на арабском, так и на тюркских языках.
Когда будущему известному русскому писателю едва исполнилось 13 лет, семья переехала в Казань, древний город на Волге, бывший в Средневековье одним из центров мусульманского государства Волжская Булгария, а далее – столицей Казанского ханства. Именно в Казани дед будущего писателя Илья Андреевич был губернатором с 1815 по 1820 годы, там и поныне сохранилась его могила на Кизическом некрополе. В 1844 году юный Толстой поступил в Казанский университет на Отделение восточных языков Философского факультета. Пусть недолго, но здесь Толстой учил арабский и тюркские языки под руководством крупного учёного Миpзы Казим-бека - одного из основателей pоссийского востоковедения.
В 1851 году старший брат писателя Николай уговорил его ехать вместе на Северный Кавказ, где почти 3 года Толстой жил в казачьей станице на берегу реки Терек, выезжая в Кизляр, Тифлис, Владикавказ и участвуя в военных действиях. Величественная природа Кавказа, знания о быте и нравах воюющих сторон, постижение характеров, сформированных «духом гор» и исламом, воплотились в автобиографической повести Толстого «Казаки», рассказах «Набег», «Рубка леса», а также в поздней повести «Хаджи-Мурат». Позже писатель отмечал в дневнике, что полюбил этот «край дикий, в котором так странно и поэтически соединяются две самые противоположные вещи – война и свобода».
Лев Толстой и его брат Николай перед отправлением на Кавказ, 1851 год / Public Domain
Позднее он вёл переписку с Мухаммадом Абдо (1848-1905 гг.), известным реформатором ислама, ставшим с 1899 года главным муфтием Египта. Переписка с Абдо – это отдельная увлекательная тема, говорящая о глубоком интересе Толстого как к вероучению ислама, так и к его социально-реформаторскому потенциалу во имя улучшения жизни народов мира.
Общение с арабским учёным, носителем языка и традиций самого Пророка стало особенно важным для Толстого – ведь он сам переводил на русский язык хадисы. Толстой считал знание хадисов столь же важным для русских читателей, как и знание мудрости других народов.
«Лев Толстой в аду». Собрание Музея истории религии и атеизма. 1883 г. На фрагменте стенной росписи из церкви с. Тазова Курской губернии Толстой в объятиях Сатаны / Public Domain
Удивительно тесным было общение Льва Толстого с мусульманами-тюрками. Первыми стали активно переводить великого писателя на свой язык азербайджанцы в 1896 году. Он переписывался и лично общался со многими татарами, как сторонниками традиционного мусульманства, так и обновителями. И эта сторона его жизни – диалог с татарами – отдельная увлекательная тема. Если с носителем арабской учёности Абдо Толстой мог только переписываться, то с татарами было многократное живое общение лицом к лицу.
Его необычайно волновали религиозные вопросы, в частности, ислам. Татары знали об этом и писали ему о своей вере: спрашивали, советовались, спорили. В конце XIX – начале XX веков не осталось, пожалуй, ни одного татарского писателя или общественного деятеля, который в той или иной мере не обращался бы к творчеству и учению Льва Николаевича Толстого…
Лев Толстой с внуками / Public Domain
Шейх-Касим Субаев писал Толстому из Казани: «Великому учителю нравственности. Я от имени всех мусульман России приношу благодарность за то, что Вы учили нас и вообще народы без различия вероисповедания и национальности. И кроме того, Вы, великий учитель жизни, трудились, описав жизнь башкир в маленьком, но ценном произведении — рассказе «Ильяс», который я перевёл и издал».
Подчеркнём, что в зарубежных исламских странах Толстой не бывал – но лично знакомился с исламом через кавказцев, татар и башкир. География его «исламских путешествий» - это Северный Кавказ и Астрахань, Оренбург и Башкирия, татарские поселения в Поволжье и на Пензенской земле, наконец, Крым.
Особую известность в России вызвала переписка Толстого с татарином Асфандияром Воиновым. «Таких людей, как наш дорогой учитель и мировой писатель (не будет сказано в льщение), рождают не годы, а века, а особенно старая матушка Россия родила в 2000 лет только одного в лице дорогого нашего графа Л.Н.Толстого, да просветится его душа теперь и в будущем вечною, незабвенною памятью!», — пишет Воинов Толстому.
«Переходя к Вашему веровосстановлению и понятию, вижу, что Вы признаёте и верите во единого Бога. Это очень хорошо. Это самое есть вера Ислама и учение Пророка». Толстой вполне доброжелательно отвечал на эти письма из Стамбула. «Ваше согласие с главными пунктами моего верования, выраженного в ответ Синоду, очень было мне радостно. Я очень дорожу духовным общением с магометанами», — писал он Воинову.
Толстой и его помощники, 1892 год / Public Domain
…6 (19) ноября 1910 года Лев Николаевич Толстой произнёс последние слова, обращённые к собравшимся у его постели близким: «...Пропасть народу, кроме Льва Толстого, а вы смотрите на одного Льва... Мужики так не умирают...». И уже в полузабытьи: «Люблю истину...».
Лев Толстой многое понимал и ценил в исламе, знал правоверных разных национальностей, дружил и переписывался с ними. И оставил нам как высоко художественные образы мусульман, особенно кавказцев и татар, так и не всегда бесспорные, но глубокие и волнующие мысли об исламе.
«Я бы очень рад был, если бы вы были бы одной веры со мной. Вы вникните немножко в мою жизнь. Всякие успехи жизни – богатства, почестей, славы – всего этого у меня нет. Друзья мои, семейные даже, отворачиваются от меня. Одни – либералы и эстеты – считают меня сумасшедшим или слабоумным вроде Гоголя; другие – революционеры и радикалы – считают меня мистиком, болтуном: правительственные люди считают меня зловредным революционером; православные считают меня дьяволом. Признаюсь, что это тяжело мне... И потому, пожалуйста, смотрите на меня, как на доброго магометанина, тогда все будет прекрасно».
Ильмира Гафиятуллина
