В Казани продолжается цикл публичных лекций, посвящённых истории ислама и развитию мусульманской общины татар. Так, темой новой встречи стали религиозно-философские взгляды Габдуллы Буби, о которых рассказал Айдар Закиров, кандидат философских наук, старший научный сотрудник ОСП «Центр исламоведческих исследований» Академии наук Республики Татарстан.
Жизненный путь Габдуллы Буби
Габдулла Буби родился 9 ноября 1871 года в д. Иж-Буби Сарапульского уезда Вятской губернии (ныне Агрызский район Республики Татарстан) в семье муллы и мударриса Габделгалляма Нигматуллина и его жены Бадрульбанат. Образование Буби получил в медресе своего отца.
Особая атмосфера уважения к знаниям и книгам, царившая в семье, окружала мальчика с детства. Истинным образцом служения знаниям и просвещению были для него родители, а также дядя Габдулла, младший брат отца, мударрис знаменитого тогда медресе Стерлибаш. Значительную роль в духовном становлении Габдуллы сыграл его родной брат Губайдулла. Под их влиянием он рано пристрастился к чтению, много и увлечённо читал. Большое воздействие на него в юности оказали произведения Шигабутдина Марджани, Каюма Насыри и газета «Тарджеман» Исмаила Гаспринского.
Ещё будучи шакирдом, Габдулла начинает помогать отцу в медресе. В 1895 году он, к тому времени горячий сторонник и последователь Гаспринского, был назначен указным муллой и с благословения отца приступил к реорганизации Иж-Бубинского медресе. Осенью того же года из Стамбула, завершив учебу в передовом турецком учебном заведении «Мектебе мулькиеи шахане», вернулся его старший брат Губайдулла. Тогда медресе полностью перешло в руки братьев.
Иж-Бубинское медресе
Главным организатором, душой и вдохновителем создания в Иж-Буби очага просвещения был именно Габдулла Буби. Впоследствии и братья вместе с сестрой, и их жёны принимали деятельное участие в жизни медресе. Родители своим авторитетом всецело поддержали их начинания.
Приступив к преобразованию медресе, Габдулла Буби отправил одного из своих шакирдов в Бахчисарай к Гаспринскому для обучения новому методу, а на деньги купца Ахметзянова построил здание для начальной джадидской школы из четырёх больших комнат.
К 1902 году семья Буби создала комплекс мужской и женской средней школы, где наряду с глубоким изучением богословия давалось и широкое светское образование. Однако семья Буби никогда не останавливалась и постоянно совершенствовала учебные программы, вводя всё новые предметы, открывая новые классы.
Очень скоро в бубинских мужском и женском медресе стали готовить учителей и учительниц для новометодных школ. В Иж-Буби за знаниями потянулась молодёжь со всех уголков России — из Казани и Оренбурга, Москвы и Иркутска, Уфы и Ташкента, Чистополя и Троицка. В 1903 году в программу включили изучение русского языка, а уже в 1905-1907 годах Буби добились от Сара-пульского уездного земства открытия одноклассной женской и двухклассной мужской русско-татарских школ, а затем и разрешения выдавать выпускникам свидетельства о праве преподавания в начальных татарских школах. Так медресе в Иж-Буби стали первыми татарскими учебными заведениями, выпускавшими дипломированных специалистов.
К 1910 году медресе Буби стало учебным заведением, имевшим наиболее завершённый вид. Это объяснялось просто: преобразования, начавшиеся в медресе «Хусаиния» в Оренбурге и «Мухаммадия» в Казани на несколько лет раньше, чем в Буби, затормозились в связи с отсутствием грамотного руководства в первом и высылкой в 1908 году из Казани руководителя «Мухаммадии» Галимджана Баруди. А медресе «Галия» в Уфе, открытое 3. Камали в 1906 году, еще только начинало процесс становления. Наибольшую известность эти учебные заведения получили в 1913-1917 годах, когда медресе Буби уже было разгромлено.
Летом 1919 года, сразу после установления советской власти в регионе, Габдулла организовал в Иж-Буби летние учительские курсы, стал одним из руководителей съездов духовенства и интеллигенции пяти уездов (Сарапульского, Елабужского, Бирского, Бардымского, Осинского) в поддержку молодой советской власти. При его активном участии в Иж-Буби возникла школа второй ступени, где он преподавал до конца жизни.
Нововведения в жизни деревни
Большой вклад, по словам лектора, Габдулла Буби сыграл в трансформации жизни в татарской деревне. Помимо реформации медресе, впервые в России в мечети появился ящик для сбора пожертвований. Собранные же средства закята стали расходоваться на общественные нужды, чего ранее не практиковалось. Одновременно с этим поменялся и язык пятничной проповеди – вместо арабского вагазы стали читать на татарском языке.
«Начиная с 1907 года, литературные и научные вечера становятся частью повседневной жизни медресе, а шакирды в свободное время занимаются гимнастикой и спортом. А в 1908 году будет установлена фиксированная плата за обучение. В это же время в медресе появятся первые трёхмесячные курсы по подготовке преподавателей», – добавил Айдар Закиров.
Религиозно-философские взгляды Габдуллы Буби
В своих очерках Габдулла Буби ставил перед читателями и перед самим собой злободневные вопросы: Как найти путь истины? Соответствует ли наш метод методу пророка Мухаммада? Допустимо ли следовать мнению учёных предыдущих поколений, оставляя размышление над кораническими аятами? Каким образом расходовать и кому направлять средства закята в наше время? Какой смысл заключён в выражении «на пути Аллаха» в аяте о закяте? Предписывает ли Аллах следовать шариатским решениям безрассудно? Чем отличается шариат от религии? Каким должно быть отношение мусульманина к материальному достатку?
Свою широкую известность, стоит отметить, Буби обрёл благодаря труду «Хакыйкать» («Истина»), который посвящён рассмотрению 20 аятов, считающихся имамом Джалаладдином ас-Суйути (1445-1505) «отменёнными» последующими аятами Корана. Из двадцати двух частей «Истины», к сожалению, сохранилось лишь 8 опубликованных частей. Трактат написан в полемическом духе и отображает те реалии и атмосферу, в которых жил автор.
Уже на рубеже XIX-XX веков он выступил с целым рядом произведений богословско-просветительского характера, например «Тэрэкъкыяи фенун вэ мэгариф дин-сезлеккэ мождбме?» («Отвечает ли прогресс науки и просвещения за безверие?») и «Диянэте исламияи кавагиде мэдэнияя татбикъ, яхуд БорЬане сатыйгъ» («Сопоставление мусульманской религиозности с основами цивилизации, или Яркие доказательства»).
«По мнению Буби, причина упадка науки и просвещения заключалась в слепом следовании мнениям бездеятельных лжеучёных. Также он утверждал, что праведность заключается не в следовании традиции, а в пути счастья, предписанного исламом. И в этом поиске истины и счастья ведущую роль играет разум», – пояснил лектор.
Буби в своих работах доказывал, что прогресс науки и знания отнюдь не создаёт безверия, подчёркивал, что ислам требует от верующих собирать знания всюду, где бы они не находились.
Ислам, по убеждению Буби, – совершенная религия, а кажущиеся противоречия исходят от людей. Есть невежды, пытающиеся испортить религию, однако это происходит не оттого, что религия ошибочна, а от невежества и незнания этих людей. Религия не принуждает своих последователей принимать только одно объяснение того или иного аята, сделанное сотни лет назад, говорил он. Наоборот, верующим нужно размышлять, искать совершенный смысл аята, исходя из достижений современной мысли, считал он и критиковал современников, обвинявших в ереси людей, стремившихся проникнуть в смысл аятов Корана.
Говоря же о закяте, Габдулла Буби утверждал, что допускается расходование средств закята в пользу немусульман с целью предрасположения их к исламу. При этом важно, чтобы закят распределялся согласно принципу справедливости и адресно, то есть достигал реально нуждающихся. Ведь главная цель закята – это не только распределение денег ради самой идеи раздачи денег, а поиск путей улучшения благосостояния людей и их реализация.
Буби утверждал, что оставление завещания является богоугодным делом, так как материально обеспеченные наследники лучше, чем те, которые пребывают в бедственном положении. Одновременно с этим поощрялось завещание части имущества на общественные и национальные нужды.
В своих трудах богослов отмечал: «Так же как неверно давать закят родителям, так как человек должен им помогать по совести, неправильно и составление завещания в пользу родственников, так как распределение наследства чётко расписано в Коране. Действительно, и составление завещания, как и закят, разрешено делать на пути Всевышнего, в пользу нации».
«Согласно мировоззрению Буби, разум есть главный и единственный инструмент верификации знаний, а Коран и сунна – это основные источники вдохновения и нахождения истинного пути. Он также был уверен, что экономическая и интеллектуальная отсталость мусульман – плоды деятельности невежественных лжеучёных», – резюмировал лекцию Закиров.
Ильмира Гафиятуллина
Фото: Creative Commons
