08.04.2018
Российский писатель, председатель Союза писателей Чеченской Республики Канта Ибрагимов принял участие в круглом столе «Диалог культур – наследие Чингиза Айтматова», организаторами которого выступили Группа стратегического видения «Россия-Исламский мир» при содействии Международного центра по изучению исламской истории, искусства и культуры (ИРСИКА) и Союза писателей Турции.
«Я хочу начать своё выступление с воспоминаний юности, точнее с момента моего знакомства с великим Чингизом Айтматовым. В школьные годы я очень любил читать. Майн Рид, Марк Твен, Фенимор Купер, Джек Лондон, Фицджеральд, Хемингуэй были моими любимыми авторами. Произведения советских авторов, которые были обязательны в школьной программе, мне были неинтересны. Читал только потому, что надо.
Однажды нам дали задание, выбрать произведение одного из современных советских авторов и написать по нему сочинение. Я выбрал неординарного, очень в то время популярного Василия Шукшина. Но учительница литературы отклонила мой выбор со словами: «По этому писателю уже пишут сочинение, а ты возьми национального автора Чингиза Айтматова». Как я был благодарен ей за это решение, и благодарен по сей день.
Скажу честно, Айтматова я не читал, хотя слышал о нем. И вот я беру в руки книгу «Белый пароход», беру неохотно. Начинаю читать… и забываю все, что я читал раньше. Я был потрясен. Да, американская литература – это величие, но это американское величие. А здесь Айтматов – своё, родное! Здесь неповторимое слово, эмоциональная атмосфера, мир добра и света…
Я заболел Айтматовым. Стал читать и перечитывать все его произведения: «Прощай, Гульсары», «Материнское поле», «Буранный полустанок», «Пегий пёс» … Но самое, самое сильное впечатление – это «Джамиля». Это что-то неземное! Потрясающее произведение, которое показывает невероятную стойкость человека и учит тебя этой стойкости.
Знаете, что удивительно? Герои Айтматова – не кавказцы, у них нет излишнего нашего темперамента, экспрессии, но внутренняя сила, невероятная стойкость духа, непримиримая борьба с тяжкими жизненными обстоятельствами, терпение и самообладание сближают их с героями кавказской литературы, в частности, с чеченской.
Герои Айтматова и всё его творчество – потрясающе! Я любил литературу. Но после чтения книг Чингиза Айтматова я просто заразился литературой, и у меня появилась мечта стать писателем. Мечта эта осуществилась, благодаря Чингизу Торекуловичу. Он навсегда остался моим кумиром. Настолько, что я в прологе своего романа «Детский мир» осмелился процитировать его слова из повести «Первый учитель»: «…я боюсь не донести, я боюсь расплескать полную чашу».
Теперь я хочу перенестись в 2007 год. Москва. Конгресс «Русское слово – связующая нить времен». Присутствуем там вместе с писателем Эдуардом Мамакаевым как делегаты от Чеченской Республики. В президиуме наряду с крупнейшими российскими величинами в литературе – Чингиз Айтматов. Поднялся на сцену позже других, присел с краю. И я понял – в этом он весь. Очень, очень, очень скромный человек. При этом, по сравнению с другими маститыми писателями, он – как гора Эверест. Не внешне. Внутренне. Внутренне он был наполнен светом и одухотворённостью, обаянием и благородством. Знаете, такой носитель человечности, красоты, доброты.
В обеденный перерыв я набрался смелости, подошёл к нему, познакомился и преподнёс свою книгу «Детский мир».
К тому времени я уже был автором пяти книг, за одну из которых мне была присуждена Государственная премия в области литературы и искусства, но, тем не менее, после перерыва я с замиранием сердца наблюдал, как, сидя в президиуме, Чингиз Торекулович листает мою книгу «Детский мир». И это для меня уже было счастьем.
В этот день мне посчастливилось пообщаться с Чингизом Айтматовым ещё дважды. Случилось так, что мы с ним вместе вышли на небольшой перерыв, и во время короткой беседы он у меня спросил: «Знаешь, чем отличается хороший автор от посредственного беллетриста?» И сам же ответил: «Тем, что откроешь его книгу в любом месте, начинаешь читать и не можешь оторваться. Вот Ваш роман такой». Это нескромно говорить, я понимаю, но он так сказал, и эта оценка для меня самая главная в жизни.
Затем был ужин, во время которого мы вместе сфотографировались. Фотографии были сделаны на телефон, поэтому не очень качественные. Но драгоценные для меня и для нашего литературного музея, в котором отдельное почётное место отведено Чингизу Айтматову. Из Киргизии по нашему заказу для музея прислали ковер с вытканным вручную портретом Чингиза Торекуловича, там же хранятся книги со всеми его произведениями. Даже есть книга с его автографом.
Отдельно хочу сказать о том, что книги Чингиза Айтматова, бесспорно, достойны быть в списке 100 самых лучших книг всех времен. Потому что он сам и его литература, которая базируется на устном народном творчестве, – это учебник гуманизма, духовной стойкости и нравственности для любого человека.
Всем своим творчеством Чингиз Айтматов утверждает главную жизненную позицию – человек только тогда человек, когда он строит свою жизнь на принципах высокой морали и нравственности.
В частности, именно это роднит его с северокавказской литературой, в данном случае – с чеченской.
В произведениях чеченских писателей Абузара Айдамирова, Шимы Окуева, Мусы Ахмадова и других утверждается это же жизненное кредо.
Влияние творчества Чингиза Айтматова прослеживается и в моих романах «Прошедшие войны», «Сказка Востока», «Учитель истории», «Детский мир», «Стигал», в которых главные герои, как и герои Чингиза Айтматова, следуют высокой морали и нравственности и при любых тяжких испытаниях остаются Человеком с большой буквы. Как и герои Чингиза Айтматова, перед которыми он ставит самые сложные нравственные проблемы, они делают выбор в пользу Добра, хотя это и оказывается гибельным для них.
Хочу рассказать ещё о таком моменте. Во время нашей беседы с Чингизом Торекуловичем я спросил его о происхождении слова манкурт. Он сказал, что назвал так человека, не признающего своих родителей. В таком же значении этот эпитет я применил в романе «Сказка Востока», а в романе о современности «Стигал» я придумал слово трукнам (манкурт наоборот) для обозначения тех родителей, которые не хотят иметь детей.
И примеров влияния Чингиза Айтматова на моё творчество и творчество чеченских писателей в целом можно привести множество, но, как вы понимаете, не позволяет регламент.
В заключение же хочу сказать – Чингиз Айтматов был, есть и навсегда останется моим первым учителем в литературе».
ГСВ «Россия – Исламский мир»
